Геракл отмыл его конюшни
Геракл очищает Авгиевы конюшни, отводя реки Алфей и Пеней. Фрагмент римской мозаики из Лирии, первая половина III века. Национальный археологический музей в Мадриде
АВГИЕВЫ КОНЮШНИ
АВГИЕВЫ КОНЮШНИ, в греч. мифологии огромные и сильно загрязнённые конюшни царя Элиды Авгия, очищенные от нечистот в один день Гераклом, направившим в них воды реки (один из его 12 подвигов). Перен. — крайний беспорядок, запущенность.
СОВЕТСКИЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ
В мифологии
Происхождение
Существует несколько версий происхождения Авгия. По разным данным, он был сыном бога Солнца Гелиоса[1][2][3][4], либо царя Элиды Форбанта[5], либо сына Посейдона Элея[it] (царя племени элейцев в Этолии)[6], либо самого Посейдона[5]. В связи с этим Павсаний пишет, что Авгия называли сыном Гелиоса «те, кто хотел дать Авгию больше славы»: они немного изменили имя Элей (др.-греч. Ἥλιος, Ἠλεῖος), чтобы получилось Гелиос (др.-греч. Ἥλιος, Ἠέλιος). Матерью Авгия некоторые античные авторы называют Гирмину[en] (дочь Нелея, Никтея или Эпея[7]) или Навсидаму, дочь Амфидаманта[4] (в этих случаях его отцом считается Гелиос)[8]. Наконец, Иоанн Цец пишет, что мать Авгия звали Ифибоя[9][7].
Аполлодор Афинский называет братом Авгия ещё одного элидского царя — Актора, мужа Молионы и приёмного отца сиамских близнецов Молионидов, Ктеата и Еврита[10]. При этом, согласно Павсанию, Актор был единственным сыном Форбанта и Гирмины[11][7].
Мифы
Авгий был царём племени элейцев или эпеев[de] (правда, Гекатей Милетский счёл необходимым уточнить, что эпеи — «отличное от элейцев племя», враждебное Авгию[12]). Как правило, это царство локализуют в Элиде[8], в районе города Эфира; существует и альтернативная версия, в которой фигурирует Писа[9][7]. Известно, что Авгий устраивал гонки на колесницах, из которых впоследствии выросли Олимпийские игры[13], причём однажды он поступил нечестно — отнял у победителя, царя мессенского Пилоса Нестора, четвёрку лошадей и прогнал возницу[14]. Многие античные авторы упоминают Авгия как участника плавания аргонавтов в Колхиду за золотым руном[3][4][1][9].
Авгий славился своими богатствами. Это доказывает одна из версий мифа, согласно которой именно этот царь приказал искусным архитекторам, Агамеду и Трофонию, построить сокровищницу, в которую не смог бы проникнуть ни один вор[15]. В первую очередь Авгий был известен своими огромными стадами скота, которые ему подарил Гелиос. По словам Феокрита, «Не мог бы никто никогда ни сказать, ни помыслить, / Будто всем этим владеет один или даже и десять, / Если бы даже цари всей земли им стада подарили»[16]. За многие годы в конюшнях накопилось огромное количество навоза; по другой версии, кучи навоза возвышались по всей Элиде, из-за чего большая часть земли оставалась невозделанной[6]. Царь Микен Еврисфей, желая унизить своего родича Геракла грязной работой, приказал ему убрать всё это за один день. Тот прибыл к Авгию и, не говоря ничего о приказе Еврисфея, предложил навести порядок, запросив за это десятую часть всего скота (по одной из версий, упомянутых у Павсания, — часть царства[6]). Царь, не веря, что такое возможно, согласился. Тогда Геракл разобрал одну из стен конюшен, отвёл воду из близлежащих рек, Алфея и Пенея, которая и вымыла навоз[5][17]. По версии Павсания, он повернул вспять течение реки Мений[18][8][19][20].
Когда навоз был убран, Авгий по совету Лепрея отказался заплатить Гераклу. Он мотивировал это либо тем, что дело было сделано не трудом, а хитрой уловкой[18], либо тем, что Геракл выполнял приказ своего царя и соответственно не должен получать награды. Перед рассматривавшими этот спор судьями сын элидского царя Филей заявил, что отец поступает бесчестно. Тогда разгневанный Авгий, не слушая судей, изгнал и сына, и Геракла из своих земель. Еврисфей в свою очередь отказался признавать чистку конюшен за подвиг, так как была договорённость о плате[5][17][15][21][8].
Геракл решил отомстить и вторгся в Элиду с войском, набранным из аркадян, аргивян и фиванцев[22]. Авгий заключил союз с Амаринкеем и поручил командование войсками сиамским близнецам Молионидам (по одной из версий мифа, своим племянникам). Геракл во время этой войны заболел, а поэтому заключил мир; когда Молиониды узнали причину его уступчивости, то напали на врага и многих перебили. Автор схолий к одам Пиндара сообщает, что во время этих событий Авгий вероломно убил сыновей Геракла от Мегары[23]. Впоследствии, когда Молиониды, или, по другой версии, сын Авгия Еврит, отправились на Истмийские игры в качестве теоров (священных послов) Геракл напал на них и убил. В связи с этим элейцы навсегда отказались участвовать в Истмийских играх[24][10]. После Геракл вновь напал на Элиду. На этот раз он одержал победу: Авгия вместе с большинством его детей Геракл убил, а новым царём сделал Филея[10][15][8][25].
По другой версии мифа, Авгий остался жив после опустошительного похода Геракла на Элиду. Филей наладил в царстве мирную жизнь и вернулся в Дулихий[en]; Авгий снова принял власть и правил до самой смерти в преклонном возрасте, передав свои владения ещё одному сыну, Агасфену[en][26][15][23].
Потомки
Многие источники называют сыновьями Авгия Агасфена[en] и Филея, которые в разное время правили отцовским царством. Сын Агасфена Поликсен упоминается в числе женихов Елены и участников Троянской войны[4]. Кроме того, Диодор Сицилийскийпишет о сыне Авгия Эврите[es][22], Гомер — о дочери Авгия Агамеде, жене Мулия[27], которая, согласно поздней версии, родила от Посейдона трёх сыновей, Бела, Актора и Диктиса[4]. У Аполлодора упоминается Эпикаста[de], родившая от Геракла сына Фессала[28][9][7].
Память
Мифы, связанные с Авгием, были интерпретированы в героическом духе Пиндаром. Позже более рационалистичную версию мифа разработали Каллимах, Аполлодор Афинский (или другой писатель, известный сейчас под этим именем) и Павсаний. Для Гомера и автора схолий к Пиндару Авгий был безусловно человеком недостойным[23].
Жители Элиды ещё во II веке н. э. почитали Авгия и совершали в его честь жертвоприношения[29][8]. В исторические времена сохранялся запрет для элейцев участвовать в Истмийских играх в память о вероломно убитых Молионидах[30].
Современные антиковеды считают Авгия местным элидским героем, чьё почитание имело несомненную связь с культом Солнца; свидетельством тому являются и перевод его имени («сияющий»), и «солнечная» родословная[8]. Существует гипотеза, что изначально и Авгий, и его единокровный брат Ээт (царь Колхиды) были ипостасями Гелиоса[23]. Грязь в конюшнях ассоциировалась с туманами и тучами, которые разгоняет солнечный свет[31]. В современной культуре выражение «авгиевы конюшни» стало крылатым: так называют сильный беспорядок, запущенность в делах или помещение, в котором царят грязь и беспорядок[32].
wikipedia
АВГИЙ, в греческой мифологии царь племени эпеев в Элиде, сын Гелиоса (варианты: Посейдона, Эпея, Форбанта) и Гирмины. Авгий владел подаренными ему отцом бесчисленными стадами (Apollod. II 5,5; Theocr. 25). За один день Геракл обещал Авгию очистить много лет не убиравшийся, заросший навозом скотный двор (один из подвигов Геракла — очищение Авгиевых конюшен); за что Авгий должен отдать Гераклу десятую часть своего скота. Тот отвёл протекавшие неподалеку реки и направил их воды так, что они смыли все нечистоты. А., узнав, что Геракл действовал по приказу Эврисфея, не отдал ему условленной платы, что вызвало войну, сначала неудачную для Геракла, т. к. на помощь Авгию пришли его племянники Молиониды. Затем Геракл убил Авгия. и его сыновей, захватил дочь. А. Эпикасту (которая родила Г. сына Тестала). Существует также миф о том, что Авгий не был убит Гераклом, вернул своё царство, где после смерти почитался как герой (Paus. V 3,4; V 4,1). Несомненна связь мифа об А. с культом солнца, о чём свидетельствует как происхождение Авгия (сын Гелиоса), так и значение имени(«сияющий»). М. Б.
МИФЫ НАРОДОВ МИРА С.А. ТОКАРЕВ
Подвиг шестой (Авгиевы конюшни). Чем быстрее и лучше выполнял Геракл задания, тем больше свирепел Эврисфей. Решил он унизить славного героя. “Пусть-ка потаскает грязный навоз!” — мстительно подумал он и приказал позвать к себе Геракла. Явился герой на царский зов. “Ступай к царю Авгию и вычисти его конюшни!” — повелел Эврисфей. Отправился Геракл к Авгию; несметны были стада этого царя, но тридцать лет никто не убирал его конюшни и скотный двор. Горы навоза лежали там, и зловоние распространялось по всей округе. Явился Геракл к Авгию: “Я готов, царь, за один день очистить от навоза все твои скотные дворы, но в награду ты должен обещать десятую часть твоих стад”. Подумал Авгий: “Не в силах человек выполнить такую работу! Но пришелец силен — пусть потрудится, может, хоть что-то сделает, а обещать я могу что угодно: все равно не выполнит он собственного условия”. Подумав так, вслух он молвил: “Хорошо. Я согласен”.
Принялся Геракл за работу. Разобрал он стены скотных дворов и подвел к ним воды двух текущих мимо рек. Хлынули воды в проломы и смыли весь навоз. Вечером, когда все было очищено, Геракл восстановил стены и пошел к Авгию за наградой. Понял Авгий, что нужно расплачиваться, да жаль ему было расставаться со своим богатством. Ни с чем прогнал он Геракла, заявив, что не он, а боги рек выполнили всю работу. Вернулся Геракл к Эврисфею, но еще суровее встретил его господин. “Не имел ты права заключать договор с Авгием и требовать с него награды! Не засчитываю я тебе этот подвиг!” — закричал он. Вздохнул Геракл, но спорить не стал, молча подчинился.
Подвиги седьмой и восьмой (Критский бык и кони Диомеда). Решил Эврисфей отправить Геракла подальше от Греции в надежде, что где-нибудь на чужбине найдет он свою гибель. Для начала приказал ему плыть на остров Крит, чтобы там Геракл поймал и привел в Микены чудовищного быка, на которого Посейдон наслал бешенство и который стал грозой критян. Не удался его замысел, очередной раз целым и невредимым вернулся Геракл, выполнив приказ. Послал тогда его Эврисфей к фракийскому царю Диомеду, у которого были дивной красоты и силы кони. Они были прикованы в стойлах железными цепями, так как никакие путы не могли их удержать, кормил их Диомед человеческим мясом, бросая на съедение всех чужеземцев, попавших в его город. И с этим поручением справился Геракл, убил жестокого царя и завладел его конями.
Происшествие по дороге к Диомеду. Геракл не сразу попал к царю Диомеду, не сразу увел его коней. По пути с ним случилось одно из самых удивительных происшествий в его жизни. Решил он посетить своего друга, царя Адмета. Но не вовремя пришел Геракл к нему в дом, царило там великое горе.
Некогда обещали боги Адмету, что сможет он избавиться от смерти, если в последний час его жизни кто-нибудь добровольно согласится сойти вместо него в мрачное царство Аида. Настал этот час, но никто не согласился на такое самопожертвование: ни родители, ни друзья. Только его молодая прекрасная жена Алкестида вызвалась заменить собой мужа. “С радостью пойду я на смерть за тебя, — сказала она мужу. — Все равно без тебя не жить мне на свете. Об одном только прошу: не вводи в наш дом другой женщины, и я умру спокойно”.
Смерть Алкестиды. Надела Алкестида чистые одежды, легла на ложе и стала ждать смерти. Печально смотрел на нее в последний раз муж, и вот черная тень упала на лицо царицы, закрылись ее глаза, замерло дыхание. Рыданиями наполнился дворец Адмета. “О, боги, боги! — в горе восклицал несчастный. — Зачем лишили вы меня лучшей в мире жены! Зачем принял я ее жертву!” В тот момент, когда умерла Алкестида, и явился в дом Адмета Геракл.
Геракл узнает о горе Адмета. Не желая опечалить гостя, скрыл хозяин дома свое горе. Отвели Геракла в пиршественный зал, накрыли для него стол; с удовольствием сел за него Геракл. Но вскоре он начал замечать, что во всем дворце веселится он один, что заплаканы лица слуг и стараются они не встречаться с ним взглядом. Отозвал он в сторону одного из них и начал расспрашивать. Не хотел слуга отвечать: ведь строго-настрого запретил Адмет огорчать гостя. Но постепенно все выведал у него Геракл, и больно ему стало оттого, что своим весельем усиливал он горе гостеприимного хозяина. Решил он отблагодарить Адмета.
Геракл и Танат. Спросил Геракл у слуги, где находится могила Алкестиды, и отправился туда. Знал он, что прилетает к могилам зловещий Танат, бог смерти, чтобы напиться жертвенной крови. Спрятался Геракл и стал ждать. И вот послышались взмахи черных крыльев Таната, повеяло могильным холодом. Невольно вздрогнул Геракл: ведь для смертного ничего нет страшнее смерти. Но не поддался страху герой, выскочил он из засады и бросился на ужасного бога. Началась между ними борьба. Могучими руками обхватил Геракл Таната, дышит на него бог леденящим дыханием, холодом веет от его крыльев, но не сдается Геракл, напрягает все свои силы в борьбе. Вот и побежден Танат, не смог он устоять против могучего сына Зевса. Потребовал Геракл, чтобы вернул Танат к жизни Алкестиду. Не хотелось тому подчиняться, никогда прежде не выпускал он из своих когтей добычу, но пришлось исполнить требование победителя. Повел Геракл Алкестиду к ее мужу.
Возвращение Алкестиды. Решил Геракл разыграть Адмета. Закрыл герой Алкестиду покрывалом так, что не видно было ее лица, и привел к мужу. “Отправляюсь я в путь, Адмет, — сказал он, — долгой и опасной будет моя дорога. Не примешь ли ты на время к себе во дворец эту женщину, — не может она делить со мной трудности путешествия”. Отказывался Адмет: не мог он видеть других женщин после того, как потерял жену, но настаивал Геракл, и пришлось Адмету согласиться. Взял он ее за руку, чтобы ввести во дворец, а Геракл воскликнул: “Взял ты ее, Адмет! Смотри же, береги ее теперь! Перестань тосковать, ведь перед тобой Алкестида!” С такими словами сдернул Геракл покрывало с ее головы, и узнал Адмет жену. Еще прекрасней стала Алкестида: сама Персефона, растроганная верностью Алкестиды и подвигом Геракла, наделила ее божественной красотой. “Будь же счастлив, Адмет! Прощай и всегда соблюдай великий обычай гостеприимства!” — молвил Геракл и пустился в дальнейший путь за конями Диомеда.
Подвиг девятый (пояс Ипполиты). Уже шесть подвигов вынужден был Эврисфей засчитать Гераклу, еще четыре — и будет герой свободен от службы. Все дальше и дальше от Греции посылает его жестокий и трусливый царь. “Должен ты поехать, — приказывает он герою, — на самые дальние берега Понта Эвксинского, где живет племя могучих женщин-воительниц, амазонок. Там добудешь ты для моей дочери пояс, который носит их царица Ипполита. Подарил ей пояс сам Арес, и носит царица его в знак своей власти”. Довольно рассмеялся Эврисфей: вот какое задание нашла для Геракла Гера. Много времени нужно, чтобы его выполнить, а там можно придумать и что-нибудь новое.
Собрал Геракл небольшой отряд и отправился в дальнюю дорогу. Множество приключений пережил он в пути, но вот, наконец, достиг города амазонок — Фемискиры. Давно уже ходили здесь рассказы о подвигах могучего сына Зевса. Вышли навстречу ему все амазонки, но не для того, чтобы сразиться с ним, а чтобы встретить героя с почетом. С удивлением глядели амазонки на Геракла — подобно бессмертному богу, выделялся он среди своих спутников. Спросила Ипполита у Геракла: “Славный сын Зевса, скажи, что привело тебя в нашу страну? Мир ты несешь нам или войну?” — “Не по своей воле, о, царица, пришел я сюда с войском, Эврисфей поручил мне добыть твой пояс для его дочери”, — ответил Геракл.
Не хотела Ипполита воевать с Гераклом, готова была добровольно отдать ему пояс, но Гера приняла вид амазонки, проникла в толпу и стала убеждать во враждебности намерений Геракла. “Неправду говорит он нам, — кричала Гера, — явился он сюда для того, чтобы похитить нашу царицу и сделать рабыней в своем доме!” Поверили амазонки Гере, взялись за оружие и напали на Геракла и его маленькое войско. Горько пришлось им пожалеть, что послушались коварного совета! Жестокий отпор получили они от героев, и многие из них окрасили своей кровью землю. Побеждены были грозные воительницы, и вернулся Геракл к Эврисфею с поясом Ипполиты.
► Читайте также другие темы главы III «Геракл – общегреческий герой» раздела «Боги и герои древних греков»:
- 25. Рождение и молодые годы величайшего героя Геракла
- 26. Первые пять подвигов Геракла: от Немейского льва до Эриманфийского кабана
- 27. От Авгиевых конюшен до пояса Ипполиты. Борьба Геракла со смертью
- 28. Последние три подвига Геракла
- 29. Геракл и Деянира
► Перейти к оглавлению книги Мифы народов Европы и Америки
Анонимный вопрос · 11 апреля 2018
24,7 K
Кто ни о чем не спрашивает, тот ничему не научится.
Авгий — это царь племени эпеев в древнегреческой мифологии. По преданию он обладал многочисленными стадами, для которых были построены огромные конюшни. Из этих конюшен годами не вывозился навоз. И одним из подвигов Геракла было очистить конюшни всего за один день.
Выражение «авгиевы конюшни» стало крылатым, оно означает грандиозный беспорядок, запущенность.
Возникшее отсюда выражение «авгиевы конюшни» применяется для обозначения очень грязного помещения, а также сильной запущенности, засоренности, беспорядка в делах, требующих больших усилий для их устранения; крылатым оно стало еще в древности .
Какой вид кавалерии использовался как в конном так и в пешем строю?
Проще ответить на вопрос «какая кавалерия не использовалась в пешем строю». Древнеримские эквиты прибывали на поле боя на лошадях, спешивались и дрались.
Я видел древнегреческую керамику, на которой воин, одетый как гоплит, прибывал на колеснице на поле боя, где дрались другие гоплиты. Видимо, он собирался спешиться.
Средневековые рыцари иногда спешивались, например, в битве при Креси.
Драгуны нового времени. По сути это была пехота, передвигающаяся на лошадях.
Вся кавалерия I половины XX века тоже не шла в бой в конном строю. Кавалеристы передвигались на лошадях, потом спешивались и рыли окопы и т.д.
Кавалерия сохранилась кое-где и поныне, но лошадей у них нет совсем, кавалерией эти части являются только по названию.
Каково происхождение выражения «хоть кол на голове теши»?
Эксперт, востоко-, западо-, юго- и северовед, политолог, специалист по вопросам…
Видели, как тешут колья? Ставят на пенёк и отрубают от нижней части топором щепки, пока кол не станет острым. Пеньку, на котором рубят, тоже достаётся топором, но он остаётся цел и невредим.
Это выражение подразумевает, что человек столь туп/невозмутим, что даже если его голову использовать вместо пенька и тесать на ней кол, ему будет всё равно/не дойдёт.
Мог ли Троянский конь бить кораблём?
Ну, давайте иметь ввиду, что речь идет о переводе. Все-таки, история, описанная Гомером, вряд ли имеет что-то общее с историческими событиями, которые повлекли за собой падение Трои. «Илиада» с «Одиссеей» — это прежде всего — литература. Но литература настолько крутая, что в сознании многих людей она стала частью исторического контекста. Это как с «Тремя мушкетерами» и «Повестью временных лет». Они так круты литературно, что ты принимаешь их за исторических источник. Только это заблуждение. Возможно, правитель Итаки, имя которого мы не знаем, участвовал в захвате Трои. Но вряд ли его звали Одиссеем, вряд ли он придумал Коня, вряд ли засел в нем с Агамемноном, Менелаем и сыном покойного Ахилла, который был ровесником отца, в конце концов, вряд ли Троя была захвачена таким способом. Франеческо Тибон доказал лишь ошибочность нашего представления о коне. Он пишет, что греки построили некий корабль, на корме которого была изображена голова лошади, и этот корабль оставили в дар троянцам. То есть, на протяжении тысяч лет, мы неверно изображали эту конструкцию на картинках. Там был не гигантский конь, а корабль с лошадиной головой. Просто в устных пересказах и переводах этот нюанс потерялся.
Что имел ввиду автор оригинального текста мы, наверное, никогда уже не узнаем. Ибо самого текста у нас нет. То есть, он есть, но это запись устного пересказа. Но главное тут другое. Из человеческой культуры образ троянского коня, как гигантской лошади, уже не уберешь. И тут уже неважно, прав ли Тибон. Хотя следует признать, что его теория выстроена очень логично.