Люди в черном уилл смит стирает память

21 мая 2012

Впервые представить фильм «Люди в черном» в Москву приехал актер Уилл Смит. И тут стоит сразу дать несколько разъяснений. Во-первых, Уилл Смит свою творческую карьеру начал как исполнитель хип-хопа и, лишь став знаменитым музыкантом, начал играть в кино. Во-вторых, Смит в Москве уже второй раз: до этого он привозил нам фильм «Хэнкок». В-третьих, он прилетел не один, вместе с Уиллом Смитом в Златоглавую прибыли актер Джош Бролин и режиссер всех трех частей франшизы Барри Зонненфельд, не хватало лишь Томми Ли Джонса. Так что можно было бы сказать иначе: представить российским зрителям фильм «Люди в черном-3» в Москву второй раз приехал актер Уилл Смит, но слишком коряво получается.

Перед тем как Смиту, Бролину и Зонненфельду доверили возможность быть опрошенными российской прессой, журналистам показали кино, при этом крепко-накрепко запретив пересказывать сюжет. Да и расспрашивать о нем гостей — тоже. Рассказать можно лишь то, что ради важных дел по спасению Земли от инопланетной угрозы (о чем нетрудно догадаться) в фильме «Люди в черном-3» агенты Джей (Уилл Смит) и Кей (Томми Ли Джонс) возвращаются в прошлое. А там, то есть в 1969 году, помолодевшего Кея примется играть актер Джош Бролин.

С этим объемом информации и после того как фотографы насладились видом Зонненфельда в фуражке с двуглавым развесистым орлом, приобретенной им по сходной цене на развале перед Красной площадью, приступили к общению. Начался разговор с того, как бы гости отнеслись к возможности действительно очутиться в прошлом. Оказалось, что Смит «отнесся бы» весьма прохладно — в конце 60-х в Америке чернокожим жилось далеко не столь свободно, как сегодня: «Темнокожим стоит отмерять историю от Барака Обамы. Но я бы не прочь получить устройство, с помощью которого мы (Люди в черном) можем стирать память. Я бы обязательно посветил им в глаза жены со словами: «Дорогая, забудь обо всем, помни лишь, что я – самый лучший!».  Возможность «зазомбировать» жену обрадовала режиссера, который тут же принялся вспоминать о знакомстве и первом свидании со своей супругой. Видимо, и ему было, что исправить при случае в период жениховства.

Еще один вопрос касался ретроинопланетян, и Смит признался, что ему уже исполнилось 42 года, что он много лет не играл в фантастическом экшене «Люди в черном» (вторая часть франшизы вышла 10 лет назад). «Так что пришлось приложить немало усилий, чтобы переиграть всех этих монстров. Кроме того, оказалось, что я уже не очень хочу рисковать собой. Например, в сцене, где пришлось прыгать с небоскреба, я постоянно хотел отдать эту честь падать с высоты дублеру». Едва Уилл Смит намекнул, что он страдает акрофобией (боязнью высоты), ему пришлось дать ответ об остальных своих фобиях. «Мне страшно бояться, но я постоянно борюсь с этим чувством», – отшутился актер, но признался, что не просто не умеет плавать, в воде у него мгновенно начинаются панические атаки.

Затем Барри Зонненфельду пришлось рассказать о том, как в его картине оказался Джош Бролин. Выяснилось, что секрет прост – актер прошел по кастингу: «Я  сомневался, сможет ли Джош стать  молодым Томми Ли Джонсом. А потом я увидел его на площадке вместе с Уиллом и пришел в неописуемое волнение — это было идеальное попадание. Я едва не расплакался». «Барри у нас такой, он всегда плачет», — перехватил инициативу Уилл Смит. «Не поужинает – пустит слезу, проспит завтрак и рыдает. Он плачет, а мы смеемся».  И, чтобы не обижать друга, он тут же перевел разговор на Бролина: «Джош замечательно сыграл Кея. Это было практически  идеально, без него у нас ничего бы не получилось».

И снова вопрос достался Смиту (впрочем, львиная их доля пришлась на него). Журналистов интересовало, почему он не стал сочинять саундтрек к фильму, ведь в первых «Людях в черном» звучит именно его музыка. «Я планировал написать саунд и даже начал работать над ним. Но потом я решил, что будет лучше, если музыку напишет кто-то другой».

Наконец, вопрос достался и режиссеру, ему пришлось отвечать, как вышло, что главного злодея назвали Борис. Однако Барри уже так привык, что за все отвечает Уилл, что почему-то принялся перебирать имена своих внуков.

И, конечно, невозможно было обойтись без вопроса о том, приверженцами какой актерской школы являются актеры. Уилл Смит отшучивается, что  предпочитает свободную форму игры. Для него главное, чтобы персонажи получались энергичными. «Но о Станиславском я тоже слышал», — добавляет он специально для российской прессы. А вот Бролин решил поразить аудиторию, сообщив, что читает книгу по актерскому мастерству. И вообще, он «подходит к подготовке своих образов чрезвычайно серьезно».

Разговор пора было заканчивать. А так как Уилл Смит был в отличном настроении, он решил поделиться им со всеми: «Самая важная часть дня – его первые секунды. Каждый раз, просыпаясь, я настраиваю себя, как на боксерский поединок, понимая, что мне важна только победа. Вообще, я всегда стараюсь настраивать себя на то, что я победитель и никогда не буду жертвой. Например, сегодня я думал, что и мы и наш фильм обязательно понравимся публике».

Мария Свешникова, Russia.tv

Ñöåíàðèé áûë íàïèñàí ïî ìîòèâàì ãðàôè÷åñêèõ íîâåëë The Men in Black Ëîâåëëà Êàííèãàìà. Ýòè êîìèêñû áûëè èçäàíû â 1990 ãîäó è íå áûëè øèðîêî èçâåñòíû äàæå â ÑØÀ. Ôàêòè÷åñêè àâòîðû ïîçàèìñòâîâàëè îòòóäà òîëüêî èäåþ î íåêîåì ïîëóìèôè÷åñêîì è çàêîíñïèðèðîâàííîì ïðàâèòåëüñòâåííîì âåäîìñòâå ïî äåëàì ïðèøåëüöåâ. Çäåñü àâòîðàì óäàëîñü íàéòè îïðåäåë¸ííóþ èçþìèíêó â ïîäà÷å ìàòåðèàëà, êîìåäèéíóþ ïðåäïîñûëêó äëÿ ñâåæèõ ãýãîâ: àãåíòñòâî ïî ðàáîòå ñ èíîïëàíåòÿíàìè — íå ñóïåð ãåðîè, à ÷èíîâíèêè, è â íåêîòîðîì ñìûñëå äàæå áþðîêðàòû, êîòîðûå âñåãî ëèøü èñïîëíÿþò ñâîþ ôàíòàñòè÷åñêóþ, íî ðóòèííóþ ðàáîòó. Îáùåíèå ñ èíîïëàíåòíûì ðàçóìîì ïîñòàâëåíî íà ïîòîê, ãóìàíîèäû è íå ãóìàíîèäû âñå ñòîÿò â îáùåé î÷åðåäè íà òàìîæíþ.  ýòîì «Ëþäè â ÷¸ðíîì» ïåðåêëèêàþòñÿ ñ èçâåñòíûìè ôèëüìàìè «Ôðàíöóçñêèé ñâÿçíîé», «Îõîòíèêè çà ïðèâèäåíèÿìè» è ñåðèàëîì 1960-õ «The Man from U.N.C.L.E.». Òàêîé íåîáû÷íûé ïîäõîä — âèçèòíàÿ êàðòî÷êà Áàððè Çîííåôåëüäà, çàïîìíèâøåãîñÿ çðèòåëÿì ïî ïîäîáíûì êàðòèíàì («Ñåìåéêà Àääàìñ», «Äîñòàòü êîðîòûøêó»).

Ñþæåò è äèàëîãè íå áûëè áû ñòîëü âïå÷àòëÿþùèìè áåç ñîîòâåòñòâóþùåé àêò¸ðñêîé ðàáîòû. Õëàäíîêðîâíûé è öèíè÷íûé ñïåöàãåíò — ïðèâû÷íàÿ ðîëü, íåîäíîêðàòíî äîñòàâàâøàÿñÿ Òîììè Ëè Äæîíñó.  «Ëþäÿõ â ÷¸ðíîì» åìó óäà¸òñÿ ïðèäàòü åé õàðàêòåðíûé êîìè÷åñêèé îòòåíîê. Åãî íàïàðíèê Óèëë Ñìèò òàêæå òî÷íî ïîïàäàåò â îáðàç è ñîñòàâëÿåò ñ íèì óäà÷íûé àêò¸ðñêèé äóýò. Îáîçðåâàòåëü Rolling Stone îòìåòèë àóòåíòè÷íîå âîïëîùåíèå îáðàçà «èíîïëàíåòÿíèíà-æóêà» Âèíñåíòîì ĒÎíîôðèî, êîòîðûé «äàë íîâûé ñìûñë ïîíÿòèþ „âæèòüñÿ â ðîëü“». Èñïîëíèòåëüíèöà ãëàâíîé æåíñêîé ðîëè Ëèíäà Ôèîðåíòèíî íå ïîðòèò âïå÷àòëåíèå, õîòÿ è íåñêîëüêî íå äîòÿãèâàëà äî óðîâíÿ ñâîèõ ïàðòí¸ðîâ-ìóæ÷èí.

Ðîëü æóêà Ýäãàðà ïðåäíàçíà÷àëàñü Äæîíó Òóðòóððî, íî îí îòêàçàëñÿ èç-çà çàíÿòîñòè â äðóãèõ ïðîåêòàõ.

Ïåðâîíà÷àëüíî ïëàíèðîâàëîñü îòäàòü ðîëü àãåíòà Êåÿ Êëèíòó Èñòâóäó, íî àêòåð îòêàçàëñÿ. Ïîòîì ïðîäþñåðû ïðåäëîæèëè Òîììè Ëè Äæîíñà, íî ðåæèññåð Áàððè Çîííåíôåëüä ñîìíåâàëñÿ èç-çà âñïûëü÷èâîãî õàðàêòåðà àêòåðà. Íî, êàê ïîêàçàëà ïðàêòèêà, Òîììè Ëè Äæîíñ ïðåêðàñíî ñïðàâèëñÿ ñ ýòîé ðîëüþ: õìóðûé, õëàäíîêðîâíûé öèíèê, íî ïðè ýòîì íåâåðîÿòíî õàðèçìàòè÷íûé.

Ñâîÿ îòäåëüíàÿ «ðîëü» â ôèëüìå ó ãîðîäà Íüþ-Éîðêà. Çäàíèÿ, ñîîðóæåíèÿ è ïåéçàæè: ìóçåé Ãóããåíõàéìà, âåíòèëÿöèîííàÿ áàøíÿ òîííåëÿ Áðóêëèí — Áýòòåðè, Íüþ-éîðêñêàÿ âñåìèðíàÿ âûñòàâêà, Óíèñôåðà, àðåíà Shea Stadium â ïàðêå Ôëàøèíã-Ìåäîóñ è äðóãèå ëîêàöèè. Ñîçäàòåëè êàðòèíû ïîïûòàëèñü, íàñêîëüêî âîçìîæíî, óéòè îò øòàìïîâ ïî èçîáðàæåíèþ èíîïëàíåòÿí.  çíà÷èòåëüíîé ìåðå ñâîåìó óñïåõó ôèëüì îáÿçàí ñòóäèè Industrial Light and Magic (ñïåöýôôåêòû) è ðàáîòå ãðèì¸ðà Ðèêà Áåéêåðà, èçâåñòíîãî ãîëëèâóäñêîãî ñïåöèàëèñòà ïî ìîíñòðàì è ïðèøåëüöàì.

Ïî ìíåíèþ Äæåéìñà Áåðàðäèíåëëè, â ôèëüìå óäàëîñü âîïëîòèòü òî, ÷òî ðåäêî ðåàëèçóþòñÿ â ìíîãîáþäæåòíûõ ïîñòàíîâêàõ: õîðîøàÿ íàó÷íî-ôàíòàñòè÷åñêàÿ èäåÿ è íåïëîõîé òåêñò. ˸ãêàÿ, íà ïåðâûé âçãëÿä, êîìåäèÿ èìååò äàëåêî íå òîëüêî èðîíè÷åñêèé ïîäòåêñò: òåìà ìíîãîêðàòíîãî ñòèðàíèÿ ïàìÿòè îò íåæåëàòåëüíûõ âîñïîìèíàíèé, ïðîæèâàíèå ïîëóòîðà òûñÿ÷ ïðèøåëüöåâ, êàê çàêîííûõ è íåçàêîííûõ èììèãðàíòîâ â Íüþ-Éîðêå — ïîäîáíûå ìîìåíòû ïðèäàþò îñîáîå îáàÿíèå êàðòèíå.

 1940-50-õ ãã. íà âîëíå óâëå÷åíèÿ óôîëîãèåé íåñêîëüêî ÷åëîâåê íàïèñàëè î òàê íàçûâàåìûõ ëþäÿõ â ÷åðíîì. Îäíè ðàññêàçûâàëè, ÷òî ëþäè â ÷åðíîì óãðîæàëè èì ðàñïðàâîé è òþðåìíûì çàêëþ÷åíèåì, åñëè òå íå ïðåêðàòÿò ðàññëåäîâàíèÿ ôàêòîâ ïðåáûâàíèÿ íëî íà ïëàíåòå. Äðóãèå óïîìèíàëè èçâåñòíóþ àááðåâèàòóðó «MIB» â ñâîèõ êíèãàõ. À ïîñëå âûõîäà ôèëüìà â 1997 íåêîòîðûå çðèòåëè ñ âîîäóøåâëåíèåì âîñêëèöàëè: «Ìû æå âàì ãîâîðèëè, ÷òî ÎÍÈ ñóùåñòâóþò!»

Êàðòèíà âûøëà â ïðîêàò â ÑØÀ 3 èþëÿ 1997 ãîäà. Ðîâíî çà ãîä äî ýòîãî íà ýêðàíû âûøåë äðóãîé íàó÷íî-ôàíòàñòè÷åñêèé ôèëüì «Äåíü íåçàâèñèìîñòè», òàêæå áëîêáàñòåð ñ Óèëîì Ñìèòîì â ãëàâíîé ðîëè. È òàì, è çäåñü ãëàâíûå ãåðîè èìåþò äåëî ñ ïðèøåëüöàìè, íî ïîäõîä ê ñîçäàíèþ êàðòèíû ïðèíöèïèàëüíî ðàçëè÷àëñÿ. Êðèòèêè îòîçâàëèñü î ðàáîòå Çîííåíôåëüäà íàìíîãî òåïëåå, ÷åì î «Äíå íåçàâèñèìîñòè», îòìåòèâ, ïðåæäå âñåãî, çàìå÷àòåëüíûé âêóñ è ïîïûòêó ñîçäàòü ÷òî-òî íåîáû÷íîå è çàïîìèíàþùååñÿ («Êàðòèíà íå çàòÿíóòà íè íà ñåêóíäó, ñþæåò íèãäå íå „ïðîâèñàåò“, õîòÿ äëèòåëüíîñòü [97 ìèíóò] îòíîñèòåëüíî íåáîëüøàÿ äëÿ ïîäîáíîãî êëàññà ôèëüìîâ»).

Ñàì êèíîñåçîí 1997 ãîäà êðèòèêè îöåíèëè, êàê öåëóþ ÷åðåäó ïðîâàëîâ («Ñêîðîñòü-2», «Áýòìåí è Ðîáèí», «Âîçäóøíàÿ òþðüìà»), íî ýòîò ôèëüì ïîëó÷èë ãëàâíûì îáðàçîì ïîëîæèòåëüíûå îòçûâû êðèòèêîâ è áûë óñïåøåí â ïðîêàòå: 589 ìëí äîëë. âî âñåìèðíîì ïðîêàòå ïðè áþäæåòå $ 90 ìëí (2-é ïîêàçàòåëü 1997 ãîäà ïîñëå «Òèòàíèêà»).

Íàïàðíèêîì àãåíòà Êåÿ ìîã ñòàòü Äýâèä Øâèììåð. Êîãäà æå âûáîð ïàë íà Óèëëà Ñìèòà, òîò íå âûÿâèë îãðîìíîãî æåëàíèÿ ñíèìàòüñÿ. Ïåðåóáåäèòü åãî ñìîãëà æåíà.

 ôèëüìå àêòåðû íîñèëè ñîëíöåçàùèòíûå î÷êè ôèðìû Ray-Ban ìîäåëü «Õèùíèê 2». Ïîñëå òîãî, êàê ãåðîé Óèëëà Ñìèòà ïðîèçíåñ íàçâàíèå ïðîèçâîäèòåëè â êàäðå, ïðîäàæè î÷êîâ Ray-Ban âîçðîñëè â ÷åòûðå-ïÿòü ðàç.

Ïîìèìî àêòåðñêîé êàðüåðû Óèëë Ñìèò çàíèìàëñÿ ìóçûêîé, êîòîðàÿ, ÷åñòíî ãîâîðÿ, ñ÷èòàëàñü ïðîõîäÿùåé. Ïîñëå òîãî, êàê àêòåð ñî ñâîåé ãðóïïîé DJ Jazzy Jeff & The Fresh Prince çàïèñàë ñàóíäòðåê ê ôèëüìó, åãî ïåñíÿ «Men in black» ðàçîøëàñü 3-ìèëëèîííûì òèðàæîì, à Óèëë Ñìèò ïîëó÷èë ïðåìèþ Ãðýììè çà ëó÷øåå ðýï-èñïîëíåíèå.

Êîíöîâêó ïåðâîé ÷àñòè «Ëþäè â ÷åðíîì» ïåðåäåëûâàëè íåñêîëüêî ðàç, íî ðåæèññåð ïîñòîÿííî áûë íåäîâîëåí. È òîëüêî çà ïàðó íåäåëü äî âûõîäà ôèëüìà â ïðîêàò 5-ûé âàðèàíò ôèíàëà ïîêàçàëñÿ Áàððè Çîííåíôåëüäó íàèáîëåå ïðèåìëåìûì.

Êðèòèê New York Times Æàíåò Ìàñëèí íàïèñàëà â îòçûâå îá èñêëþ÷èòåëüíîé ñòèëèñòè÷åñêîé ãàðìîíèè, êîòîðîé óäàëîñü äîáèòüñÿ êîìàíäå, ðàáîòàâøåé íàä êîìåäèåé. Ìèê Ëàññàëü (San Francisco Chronicle) íàïèñàë, ÷òî ôèëüì îñòàâëÿåò õîðîøåå ïîñëåâêóñèå, åãî õî÷åòñÿ ïåðåñìàòðèâàòü ñíîâà è ñíîâà.

Ñöåíàðèé áûë íàïèñàí ïî ìîòèâàì ãðàôè÷åñêèõ íîâåëë The Men in Black Ëîâåëëà Êàííèãàìà. Ýòè êîìèêñû áûëè èçäàíû â 1990 ãîäó è íå áûëè øèðîêî èçâåñòíû äàæå â ÑØÀ. Ôàêòè÷åñêè àâòîðû ïîçàèìñòâîâàëè îòòóäà òîëüêî èäåþ î íåêîåì ïîëóìèôè÷åñêîì è çàêîíñïèðèðîâàííîì ïðàâèòåëüñòâåííîì âåäîìñòâå ïî äåëàì ïðèøåëüöåâ. Çäåñü àâòîðàì óäàëîñü íàéòè îïðåäåë¸ííóþ èçþìèíêó â ïîäà÷å ìàòåðèàëà, êîìåäèéíóþ ïðåäïîñûëêó äëÿ ñâåæèõ ãýãîâ: àãåíòñòâî ïî ðàáîòå ñ èíîïëàíåòÿíàìè — íå ñóïåð ãåðîè, à ÷èíîâíèêè, è â íåêîòîðîì ñìûñëå äàæå áþðîêðàòû, êîòîðûå âñåãî ëèøü èñïîëíÿþò ñâîþ ôàíòàñòè÷åñêóþ, íî ðóòèííóþ ðàáîòó. Îáùåíèå ñ èíîïëàíåòíûì ðàçóìîì ïîñòàâëåíî íà ïîòîê, ãóìàíîèäû è íå ãóìàíîèäû âñå ñòîÿò â îáùåé î÷åðåäè íà òàìîæíþ.  ýòîì «Ëþäè â ÷¸ðíîì» ïåðåêëèêàþòñÿ ñ èçâåñòíûìè ôèëüìàìè «Ôðàíöóçñêèé ñâÿçíîé», «Îõîòíèêè çà ïðèâèäåíèÿìè» è ñåðèàëîì 1960-õ «The Man from U.N.C.L.E.». Òàêîé íåîáû÷íûé ïîäõîä — âèçèòíàÿ êàðòî÷êà Áàððè Çîííåôåëüäà, çàïîìíèâøåãîñÿ çðèòåëÿì ïî ïîäîáíûì êàðòèíàì («Ñåìåéêà Àääàìñ», «Äîñòàòü êîðîòûøêó»).

Ñþæåò è äèàëîãè íå áûëè áû ñòîëü âïå÷àòëÿþùèìè áåç ñîîòâåòñòâóþùåé àêò¸ðñêîé ðàáîòû. Õëàäíîêðîâíûé è öèíè÷íûé ñïåöàãåíò — ïðèâû÷íàÿ ðîëü, íåîäíîêðàòíî äîñòàâàâøàÿñÿ Òîììè Ëè Äæîíñó.  «Ëþäÿõ â ÷¸ðíîì» åìó óäà¸òñÿ ïðèäàòü åé õàðàêòåðíûé êîìè÷åñêèé îòòåíîê. Åãî íàïàðíèê Óèëë Ñìèò òàêæå òî÷íî ïîïàäàåò â îáðàç è ñîñòàâëÿåò ñ íèì óäà÷íûé àêò¸ðñêèé äóýò. Îáîçðåâàòåëü Rolling Stone îòìåòèë àóòåíòè÷íîå âîïëîùåíèå îáðàçà «èíîïëàíåòÿíèíà-æóêà» Âèíñåíòîì ĒÎíîôðèî, êîòîðûé «äàë íîâûé ñìûñë ïîíÿòèþ „âæèòüñÿ â ðîëü“». Èñïîëíèòåëüíèöà ãëàâíîé æåíñêîé ðîëè Ëèíäà Ôèîðåíòèíî íå ïîðòèò âïå÷àòëåíèå, õîòÿ è íåñêîëüêî íå äîòÿãèâàëà äî óðîâíÿ ñâîèõ ïàðòí¸ðîâ-ìóæ÷èí.

Ðîëü æóêà Ýäãàðà ïðåäíàçíà÷àëàñü Äæîíó Òóðòóððî, íî îí îòêàçàëñÿ èç-çà çàíÿòîñòè â äðóãèõ ïðîåêòàõ.