Известно мне в домах иных стирают только пыль с изданий подписных

15. Любитель книг

К приятелю, чтоб скоротать досуг,
Зашел незваный гость. «Ты стал читать, мой
друг?»
Воскликнул он от удивленья
И посмотрел восторженно вокруг
На новые тома собраний сочинений
Гюго, Дюма, Майн Рида, Маршака,
Что полки заняли почти до потолка…
«Ты что молчишь? Смущен моим вопросом?
В коллекции такой, бесспорно, прок велик!
Но как ты достаешь до самых верхних книг?»
«А очень просто, братец! Пылесосом!»

* * *

Известно мне: в домах иных
Стирают только пыль с изданий подписных.

Впервые напечатана в альманахе «Литературная Москва.» (М., 1956).
Гюго Виктор (1802-1885) — выдающийся французский писатель, автор широко известных романов «93-й год», «Собор Парижской богоматери», «Отверженные», «Человек, который смеется» и др.
Майн-Рид Томас (1818-1883) — английский писатель, автор популярных среди юношества авантюрно-приключенческих романов «Квартеронка», «Оцеола вождь сименолов», «Белый вождь» и др.
Дюма Александр — отец (1802-1870), французский писатель, автор знаменитых остросюжетных исторических романов: «Три мушкетера», «Двадцать лет спустя», «Виконт де Бражелон», «Сорок пять», «Граф Монте-Кристо» и др.
Маршак Самуил Яковлевич (1887-1964) — советский писатель, один из организаторов и редакторов советской литературы для детей, автор популярных и любимых детьми поэтических произведений.

16. Кирпич и льдина

Плыл по реке Кирпич на Льдине,
Он у нее лежал на середине
И все учил ее, что не туда плывет,
Что надо бы прибавить ход,
Что нужно иначе держаться!
Напрасно не трещать и к берегу не жаться!
А Льдина таяла, приветствуя весну…
Пришло мгновение — Кирпич пошел ко дну.

* * *

Кирпич напомнил человека мне,
Что думал про себя: «Я нынче на коне!»
Учил других, командовать пытался,
А сам не «на коне» — на льдине оказался!

Впервые напечатана в журнале «Октябрь» (1947, № 7).

17. Чужая беда

От шума за окном проснувшись на заре,
Испуганный Степан спросонья догадался,
Что это наглый волк к соседу в хлев забрался
И режет у него скотину на дворе.
«Я думал, что тебя, Петрович, дома нет,
С укором поутру встречал его сосед.
Что ж ты с ружьем на улицу не вышел?
Волк ночью у меня теленка уволок!»
«А я намаялся и спал без задних ног!
Зевнул в ответ Степан. — Я ничего не
слышал…»

* * *

Урок тому сей басней дан,
Кто глух и слеп к соседским бедам.
Но может ведь иной Степан
Сам стать Степановым соседом.

Впервые напечатана в журнале «Крокодил» (1956, № 6), затем в книге «Ежегодник «Крокодила». (Вып. I. M., 1958).

18. Большая кость

Ворона жадная, раскрывши клюв, глядела,
Как пес Волчок со смаком кость глодал.
Той костью овладеть Ворона захотела
И сверху вниз, как ястреб, налетела!
Такого натиска Волчок не ожидал.
И он, не разобрав, откуда, кто напал
Шасть под крыльцо!
А наглая воровка,
Что подлый свой маневр придумала так ловко,
Вцепилась в кость… Однако кость была
Не по Вороне тяжела.
И как Ворона ни старалась,
Ни тужилась, ни надрывалась,
А уволочь с собой добычу не смогла,
Да хорошо еще, сама жива осталась
Волчок, придя в себя, ей вырвал полкрыла.

* * *

Одна из первых мер предосторожности:
Соразмерять желанье и возможности.

Впервые напечатана в газете «Комсомольская правда» (1970, 17 февраля).

19. Морской индюк

Индюк завидовал гусям,
Что могут плавать там и сям.
Короче говоря,
Его к воде тянуло
На реки, на озера, на моря,
Откуда иногда соленым ветром дуло.
Но более всего его манило то,
Что краше моряков уж не одет никто!..
Везет же индюкам! Индюк попал на флот!
Индюк по-флотски ест. Индюк по-флотски пьет.
В тельняшку он одет, как ходят все на флоте.
Но в воду вы его и силой не столкнете:
Подальше от воды на суше он живет,
А если с берега увидит вдруг волну,
Так уж кричит: «Тону-у!..»
Заехал раз Индюк домой, на птичий двор,
И произвел фурор.
О нем лишь только разговор:
«Какой моряк! Ах! Ах! — кудахчут куры.
Какой жаргон!
И как татуирован он!
А мы живем за петухами, дуры!»
Надулся наш Индюк, вдруг став героем дня.
Хвост распустил, а сам что было сил
(Хотя особенно никто и не просил)
Заголосил:
«Родня!
Берите все пример с меня!
Довольно вам в пыли купаться!
Я — водоплавающий, братцы!
Жить не могу без корабля!
Аврал! Форштевень! Брамселя!»
Захлопал крыльями весь птичий двор вокруг:
«Как мы горды! Нас посетил Индюк!»
И даже сам Петух пропел «кукареку»,
Воздав хвалу морскому Индюку.

* * *

Так прячутся порой нахалы и невежды
За громкие слова и пышные одежды.

Первые публикации были в журнале «Красноармеец» (1945, № 9), «Литературной газете» (1945, 17 мая) и журнале «Октябрь» (1945, № 5/6).
Форштевень — крайний носовой брус, заканчивающий корпус судна.
Брамселя — самые верхние паруса.

20. Без вины пострадавшие

Прослушать певчих птиц однажды пригласили
Начальство — Льва. (Лев был в чинах и в силе,
И перед ним, дыханье затая,
На задних лапках многие ходили.)
Лев прибыл на концерт. На сцену попросили
Певцов: Скворца и Соловья.
Перед лицом таким, робея от волненья,
Чуть арию свою не позабыл Скворец,
Но под конец
Так разошелся молодец,
Такое на него напало вдохновенье,
Что диву бы дался любой ценитель пенья.
Какой солист!
То вдруг защелкает, то перейдет на свист,
То иволгой кричит, то кенарем зальется,
Кудахчет курицей, как человек смеется,
И выходкам веселым нет конца!
Но тут заметили, что, слушая Скворца,
Ни разу Лев не улыбнулся,
Напротив — даже отвернулся!
Вот Соловья черед. Лев морщится опять!
Что это значит? Как понять?..
Ему на месте не сидится,
Он хочет встать!
Его с трудом удерживает Львица…
А Соловей?.. Как сладко он поет!
Какие он верха берет!
Но, гривою тряхнув, Лев с места вдруг встает
И, не дослушав песни Соловьиной,
Уходит со своею половиной…
Лиса уж тут как тут: «Певцы тому причиной!
Кто их назвал «солистами лесов»?
Ни дикции, ни голосов!
На Льва все время я смотрела
Он возмущался то и дело!
Скандал! Позор!
И отдан был приказ: «Певцов направить в хор!
Заставить наново учиться!»
Но как же так могло случиться?
Лев к пенью вкус имел
(Он даже сам немного пел
И, говорят, довольно мило),
Послушать мастеров ему приятно было.
Чего ж он морщился?.. Он лишнего поел,
И тут как раз ему живот схватило!..
А бедные певцы, которых сдали в хор,
Когда бы не Орел, там пели 6 до сих пор!

* * *

Я басню написал тем людям в назиданье,
Что вкруг начальства вьются без конца,
Готовые уже за указанье
Считать обычное чиханье
Вышестоящего лица.

Впервые публиковалась в «Комсомольской правде» (1945, 3 декабря) с рисунками И.Семенова, затем — в журнале «Октябрь» (1946, № 1/2).

21. Коты и мыши

Кот Тимофей — открытая душа,
Коту Василию принес в зубах мыша:
Кот Васька отмечал день своего рожденья
И принимал преподношенья…
Увидев дичь, что гость ему принес,
Хозяин проурчал, брезгливо морща нос:
«Спасибо, брат! Но только зря старался!
Давно прошли те дни,
Когда мышами я питался…
Уж ты меня, дружище, извини!»
Смущенный гость был удивлен безмерно:
Чтоб кот не ел мышей? Ослышался, наверно!
Хотел переспросить, но… подали обед:
Сметану, масло, сыр, печенку и паштет,
Колбасы всех сортов и даже
Такую колбасу, которой нет в продаже!..
К столу все новые закуски подносили.
Тимошка-кот наелся до ушей.
«Вот так, брат, и живем… — мурлыкал кот
Василий,
Обходимся, как видишь, без мышей!»

* * *

Когда бы у меня читатели спросили,
О чем завел я в этой басне речь,
Я им ответил бы, что данный кот Василий
Жрал то, что должен был стеречь!
А этаких котов, не ловящих мышей,
Из кладовых пора бы гнать взашей!

Впервые была напечатана под названием «Басня о котах и мышах» в газете «Правда» (1954, 9 апреля).